Аннотация: в данной статье рассмотрен патронат как один из способ профилактики преступности несовершеннолетних в Российской империи.

Ключевые слова: патронат, профилактика, Российская империя

Учитывая современное состояние российского общества, остающийся высоким уровень преступности в молодежной среде, вопросы профилактики правонарушений несовершеннолетних являются по-прежнему актуальными. В этой связи представляется целесообразным обращение к истории, формам и методам работы с детьми-правонарушителями в Российской империи. В XIX веке в рамках общемировых тенденций реформирования тюремной системы, ее гуманизации появляется идея тюремного патроната. Проблема патронирования получила свое развитие в Западной Европе в конце XVIII века, в России же лишь в 1912 году государство законодательным путем гарантировало патронату финансовую помощь, налоговые льготы, но при этом над ними ужесточался контроль. Потребность организации патроната как средства, способствовавшего уменьшению рецидива преступности, признавалась представителями исправительных заведений, государственными лицами. По этому поводу можно привести слова директора астраханского Тюремного комитета Е.В. Антонова, который еще в 1882 году говорил о том, что «… необходимо заботиться об участии лиц, выходящих из исправительных приютов, руководить первыми шагами молодых преступников по освобождении из мест заключения, чтобы тем возбудить к ним доверие общества, избавить от возможности, а иногда неотразимой необходимости совершить вновь преступление»[1]. В деятельности патроната в интересуемый период по характеру оказываемой помощи можно было выделить помощь коллективную и индивидуальную. Организация коллективной помощи требовала значительных материальных затрат. То есть к созданию коллективного патроната могли прибегать общества, имеющие крупные капиталы и занимавшиеся патронированием большого количества освобожденных. Но нельзя забывать, что данные учреждения не должны были превращаться в продолжение тюрьмы. При этом они не должны были потворствовать житейской беспечности содержащихся там. Необходим был хорошо продуманный и выработанный режим, постоянное воспитательное воздействие и надзор. Поэтому чаще всего учреждения закрытого типа создавались обществами, рассматривавшими дело патроната как одну из отраслей общей благотворительности или действовавшими на почве религиозных тенденций. Международный конгресс патроната 1905 гг. в принципе осудили систему закрытых учреждений. В условиях жизни русского общества в начале ХХ веков для временного пристанища на первое время могла бы служить система рекомендовавшихся квартир или помещений для ночлега, «ночлежек» оплачиваемых обществом и состоящих под надзором кого-либо из членов или агентов. Для коллективной организации работ на первое время были пригодны так называемые дома трудолюбия, учреждавшиеся согласно утвержденному положению 1 сентября 1895 года для предоставления освобожденным из тюрем работы. Причем, согласно циркуляру министра юстиции от 22 мая 1899 г., допущение к работам в них должно происходить только по отношению к таким освобожденным, которые снабжаются со стороны тюремного начальства особым свидетельством. А вот возможность предоставлять также право и обществам патроната подобные свидетельства не предусматривалась. Индивидуальная помощь оказывалась тремя способами: материальным, нравственным и правовым. Наиболее распространенной формой была материальная. Здесь патронат равнялся обычной благотворительности. Степень способности общества оказывать этот вид помощи, прежде всего, зависела от размера его средств. Но существовало несколько выработанных практикой правил. Так, непосредственная выдача денежной помощи вообще являлась наиболее непригодной мерой; каждая выдача должна была иметь определенную цель: приобретение инструментов, первоначальную поставку небольшого торгово-розничного дела, покупку билета на проезд на место новой работы или жительства; приобретение одежды, первоначальный съем квартиры и т.п. Удовлетворяя данные потребности, общество распоряжалось как своими общими средствами, так и теми, которые переданы ему тюремной администрацией в качестве тюремного заработка. В отношении к распоряжению деньгами освобождаемого существовало несколько систем: прусская, английская и французская.

По прусской системе заработанные в тюрьме деньги непосредственно передавались обществам патроната для постепенной выдачи освобожденным. Последним не было предоставлено право свободного распоряжения, кроме того случая, когда размер суммы настолько невелик, что едва хватало на первые потребности. Менее стеснительной была английская система, где освобожденному предоставлялась свобода распоряжения заработанными в тюрьме деньгами. И если он, по предложению администрации, соглашался передать эти деньги обществу патроната и расходовать их под контролем последнего, то правительство удваивало сумму выдачи, то есть к заработанной сумме прибавляло столько же из средств тюрьмы. Во Франции существовала полная свобода распоряжения, и только при условном освобождении расходование денег находилось под контролем общества патроната. В Российской империи действовала статья 365 Устава о содержании под стражей, по которой заработанные деньги выдавались при освобождении. Более, чем материальная помощь, играла и играет роль нравственная поддержка, которая проявлялась еще в период пребывания в тюрьме. Посещения тюрем и воспитательно-исправительных заведений, беседы и оказание мелких услуг устанавливали ту нить, которая обеспечивала добровольное обращение к обществу за содействием. Одна из главных задач после освобождения – это процесс примирения с родными, если такие имелись. Чувство стыда, боязни очень часто удерживали еще незакоренелых преступников, а особенно несовершеннолетних, от непосредственного обращения к тем людям, в кругу которых они жили раньше, и возвращение куда было бы наиболее естественным способом их устройства.

Наконец, на обязанности патроната лежал ряд функций, которые можно было бы объединить в понятие помощи юридической. Этих функций немало в период нахождения в тюрьме. Главнейшая из них – поиск поручителей, помощь в составлении необходимых прошений, возбуждение ходатайств об условном освобождении и т.п. После освобождения они могли выражаться в ослаблении тех полицейских стеснений, которые лежат на отбывшем наказание. Так, Устав патроната Санкт-петербургского общества предусматривал возбуждение перед властью ходатайств относительно разрешения льгот в отношении выбора места жительства, об исключении из видов на жительство отметок о судимости и о разрешении следовать на место назначения по проходному свидетельству, а не по этапу. Несмотря на все вышесказанное, главная задача обществ патроната в Российской империи состояла в привлечении к этому делу активных общественных сил, во внесении в него большего порядка и организованности, при этом не забывая, что воспитать преступника и вернуть его к общественной жизни стоило дешевле, чем беспрестанно наказывать за новые преступления и держать в заключении. Благотворительные общества Российской империи самостоятельно разрабатывали вопрос патроната, отражая его в своих уставах, неоднократно обсуждали его на съездах представителей русских исправительных заведений для малолетних. Практическая реализация патронирования освобождаемых во многом зависела от инициативы руководителей исправительных заведений и потому признавалась неудовлетворительной еще и современниками. Многие общества самоустранялись от решения этой задачи, объясняя, например, это тем, что финансовых средств недостаточно. В основном, покровительство исправительного заведения ограничивалось выдачей небольшого пособия на приобретение одежды, инструментов для работы, помощью в поиске места работы. Но существовали и заведения, в которых этот вопрос был организован неплохо. Например, в Московском городском Рукавишниковском приюте для малолетних организация патроната заключалась в поиске занятий, соответствующих знаниям воспитанников; помощи нравственной и материальной в трудных обстоятельствах их жизни. Главным условием покровительства была обязанность воспитанников сохранять связь с заведением: раз в три месяца приходить в приют, писать о себе. Без ведома администрации не разрешалось бросать работу, на которую устроили воспитанника, и он должен был иметь хорошее поведение. Каждый выходящий из приюта воспитанник получал пособие на одежду, также имел капитал в приюте, часть из которого поступала в виде залога работодателю – мастеру. Воспитанник в кризисной ситуации мог взять средства из своего капитала под поручительство двух вышедших воспитанников. Если он соблюдал все обязательства, залог не тратился, и через три года капитал полностью поступал в его распоряжение[2]. Покровительством общества пользовалось в 1895–1914 гг. ежегодно порядка 120–150 человек[3]. Организациям патроната приютов приходилось считаться с родителями воспитанников, которые являлись носителями прав родительских или попечительских. Родные часто претендовали на то, чтобы получить право эксплуатировать освобожденных подростков и так или иначе мешали органам патроната распорядиться устройством судьбы бывших питомцев приютов на их первых шагах свободной деятельности. Эти обстоятельства выдвигали на первый план важный вопрос о том, в каких случаях и каким способом можно было бы ограничивать власть родительскую и родственников в интересах лучшего устройства выпускников приютов, как поступать, если родители, родные подвергали опасности результаты, которые были уже достигнуты в заведении путем долгих усилий. При всех положительных начинаниях работа благотворительных обществ по организации патроната не была достаточной ни в количественном, ни в качественном отношении, не все начинания претворялись в жизнь. Оказался безуспешным опыт организации свободных артельных мастерских для выходящих из приюта, не удавалось правильно организовать работу мастерских при убежищах, не находилось нужного количества попечителей – людей, с душой относящихся к делу. Вывод из исследуемого исторического опыта заключается в том, что патронат можно рассматривать в качестве заключительной и неотъемлемой части исправительной системы несовершеннолетних. Но усилиями только общественных организаций невозможно решить задачу организации социального патроната бывших осужденных. История повторяется. Некоторые идеи XIX века не устарели и в XXI. Прав был исследователь А. Пусторослев, в 1890 году подчеркнувший, что «распространение, развитие и процветание исправительных учреждений ко благу народа зависит от дружных усилий законодателя, Правительства и общества…»[4].

[1] См.: Труды высочайше разрешенного первого съезда представителей русских исправительных заведений для малолетних. – М.: 1882. – С. 36 приложения.

[2] См.: Труды Высочайше разрешенного Четвертого съезда представителей русских исправительных заведений для малолетних. – М.: 1896. – С. 145–146. 

[3] Там же. – С. 145.

[4] Пусторослев А. Исторический очерк покровительства освобожденным из заключения // Юридический вестник. – 1890, № 12. – С. 573–574.